Название: Мы – это просто мы
Персонажи: Нико Росберг, Себастьян Феттель, Кими Райкконен
Пэйринг: Нико Росберг | Себастьян Феттель, Кими/Себастьян
Категория: слэш
Жанр: ангст
Рейтинг: РG-13
Краткое содержание: К тому же, находиться в команде, где все вертится только вокруг твоего напарника, а этот самый напарник, с которым ты прошел огонь и воду, вдруг начинает вести себя как мальчишка, перестав разделять спорт и жизнь, чувствовать постоянное давление и неверие собственной команды... Да кто угодно мог сломаться от такого!
Примечания автора: написано специально на Сикрет Санту. Таймлайн фанфика - сезон 2015, гран-при Бельгии, Италии, Сингапура.
Хочется предупредить об ООСе всего живого!
Хотела написать поздравление, но решила сначала извиниться. Просто ангст — это именно тот жанр, в котором я вообще не силён. И не люблю его, и даже мысли не допускаю, что ребята должны страдать)))) Поэтому скорее всего, получилось не совсем то, чего хотелось бы заказчику. Но старался (и страдал) от всей души. Хотя и не до конца. Конец получился счастливым. Собственно этого самого счастья и желаю заказчику в количестве целого мешка.
Заявка: жанры - ангст/драма/страдашки психологические или физические;
- рейтинг не важен;
- пэйринг/персонажи - Баттон, Алонсо, Уэббер, Феттель, Росберг, Хэмилтон, Райкконен, Грожан, Масса (взаимоотношения пилотов друг с другом больше всего интересуют, вне зависимости от того, в одной или разных командах они).
3000 словСебастьян, отправившийся на поиски Кими, не был готов к тому, что в коридоре на этаже, где преимущественно обитали люди в красной форме, наткнется на Росберга, сидевшего на краю кресла со сцепленными в замок руками. На журнальном стеклянном столике, за которым по вечерам Себ находил механиков, активно играющих в «Монополию», стояла непрозрачная питьевая бутылочка. Ее-то Нико и гипнотизировал взглядом, даже не отреагировав на появление Феттеля.
- Привет, - негромко сказал Себ, намереваясь пойти дальше, если Нико не отреагирует.
Слишком странно выглядел пилот «Мерседеса», в одиночестве сидящий на чужом этаже после весьма неудачного гран-при, вместо того, чтобы присутствовать на общекомандном сборе. Об этом Себ слышал в лифте от двух ребят в серебристых футболках.
Нико все же поднял голову. В уголках глаз у него словно поблёскивали капельки крови — настолько сильно там полопались сосуды.
- Ты чего тут? – улыбнувшись, спросил Себ.
Нико не ответил на улыбку ни губами, ни глазами, только неопределенно пожал плечами.
- Ждешь кого-то?
Не дождавшись ответа, Себастьян бросил взгляд в один конец коридора, в другой, но никого, похожего на представителя «Мерседеса», не увидел. Нико был в «штатской» черной футболке и джинсах, непривычно встрепанный, с едва подсохшими после душа волосами, будто сразу же после пресс-конференции ушел в номер, наскоро ополоснулся и направился на этаж «Феррари», выбрал там тихий уголок и слился с мебелью.
Вместе с недоумением в Себе шевельнулось банальное любопытство, и он, поддавшись внезапному импульсу, сменил маршрут.
— Можно? — плюхаясь на диванчик рядом с Нико, спросил он.
Машинально сделал себе пометку, что надо завязывать с копированием манер Кими, потому что раньше бы себе такого бесцеремонного вторжения не позволил. Нико безразлично кивнул и шумно глотнул из бутылочки.
— Сейчас в аэропорт? — спросил Себ.
— Сначала разбор полетов, — ответил наконец Нико, растянув бледные губы в подобии улыбки.
— Старт? — совсем уж нетактично уточнил Себ.
— Всё, — сухо ответил Росберг.
Глаза в сетке полопавшихся сосудов были бесконечно усталые, почти равнодушные. Может, если бы на месте Себа был кто-то другой, тогда он мог бы сказать что-то больше. Но есть ли у Нико свой Кими, Себ не знал, по крайней мере, не встречал соотечественника в чьей-то постоянной компании. По хорошему, сейчас Себу надо было похлопать Нико по плечу и отправиться туда, куда шел – в номер Кими. Не такие уж они близкие приятели были с Росбергом, но в данный момент степень дружбы не имела значение.
И поэтому он по-прежнему смотрел на то, как Нико - напряженный как струна – сцепив пальцы в замок до белизны, сидел в полнейшем отчаянии от предстоящей беседы с командой. И Себ решил поддержать Нико, сказав что-то буднично-ободрительное. Получилось вот что:
— У Льюиса сегодня скорость сумасшедшая.
Подразумевалось, что это должно чуть-чуть скрасить тот факт, что Нико полностью провалил старт и дал себя обогнать не только напарнику, но и другим пилотам. Ободрить не вышло. Нико вздрогнул как от удара и часто заморгал. Себастьян поспешил исправиться, но, похоже, только усугбил свою предыдщую неуклюжесть.
— Еще полсезона впереди, время, чтобы побороться, есть.
— Я просто не могу с ним гоняться, — облизнув губы, вдруг тихо сказал Нико, глядя в пол.
«Мысли вслух», — определил Себ, но на всякий случай заткнулся.
— Не могу, понимаешь? — резко поднял голову Нико. — И дело не в том, что он делает это лучше. Мне уже даже все равно, что команда уповает только на него. Я проиграл заранее все, что мог. Сажусь в болид и вижу себя на чёртовой второй ступеньке подиума.
Себ, ошарашенный потоком откровения, даже не сразу уловил его смысл. А когда понял, почувствовал подступающий холодок. Почему вообще такое могло придти в голову Нико? И каково это — быть гонщиком без права на победу?
— Я — номер два, Себ. И похоже, просто таким родился.
— Но ты же боролся с Шумахером, с Уэббером, побеждал и выигрывал.
— Это другое. Самая главная борьба происходит здесь и сейчас — у меня все карты на руках, включая конкуретноспособную машину. А что делаю я, вместо того, чтобы идти к чемпионству?
Он говорил это все тихим ровным голосом, без капли горечи или обиды. Жутковато-спокойный тон констатации.
— Ты помнишь, с чего начался наш первый сезон с Льюисом?
Себ пожал плечами.
— А я помню. Мне запретили его обгонять.
Видя по-прежнему недоумевающие глаза Себастьяна, Нико пояснил:
— Малайзия, 2013 год.
Себастьян смутился. Он тоже прекрасно помнил эту гонку, когда Нико послушался и не обогнал Льюиса, а он поступил с точностью до наоборот — проигнорировал приказ из боксов, обогнал напарника и стал победителем. И помнил тот печальный подиум, на котором никто не улыбался. Печальнее было только в Сузуке после аварии Жюля.
И если Себастьяну хватило двух недель, чтобы отпустить ситуацию, то Марк так и не оправился. Только недавно, увидев бывшего напарника на каком-то гран-при, Себ вдруг поставил себя на его место. И первым делом почувствовал сомнение, что двух недель хватило бы на осознание ситуации.
— Да, я тоже об этом подумал, — хмыкнул Нико.
— О чем? — даже вздрогнул Себастьян.
— Что «Уильямс» предназначена исключительно для вторых номеров. Мы с Марком, Рубенс, теперь... — он запнулся, но все же договорил. — Фелипе.
Неизвестно почему, но Себастьяну сильно захотелось двинуть Нико по светловолосой макушке. Реакция совершенно детская, достойная капризного пятилетки. Но ему просто не хотелось больше слушать Нико, а попросить замолчать не хватало духу.
— Я не о том подумал, — все же буркнул Себ.
— Что толку винить команду, если он обгоняет меня как стоячего на такой же машине…
— А вот теперь наши мысли совпали, — жестко произнес Себ, чувствуя, что переступает все границы.
Но их еще раньше переступил Нико, затеяв этот странный, даже пугающий разговор. Росберг на реплику Себа никак не отреагировал.
- С такими мыслями лучше вообще не выходить на старт, - сухо произнес Себастьян, глядя в пол.
- А я выхожу! Самое ужасное, знаешь что? Что я выхожу и продолжаю бороться, хотя ни капельки не верю в свою победу.
- Так не бывает…
- Бывает, Себ, бывает.
Феттель замолк, внезапно вспомнив прошлый год, до краев наполненный досадой, злостью, плохими гонками, когда подводила техника, ужасными гонками, когда он не мог обогнать Дэна. Пожалуй, только Кими не давал ему дойти до той самой степени отчаяния, в которой сейчас пребывал Нико. Наверное, действительно все дело только в этом. К тому же, находиться в команде, где все вертится только вокруг твоего напарника, а этот самый напарник, с которым ты прошел огонь и воду, вдруг начинает вести себя как мальчишка, перестав разделять спорт и жизнь, чувствовать постоянное давление и неверие собственной команды... Да кто угодно мог сломаться от такого!
— Наверное, стоит сделать выбор, - озвучил Себ самую первую, а потому самую искреннюю мысль. – Либо ты хочешь стать чемпионом, либо нет. А если хочешь, может, стоить попробовать методы Льюиса.
Нико согласно кивнул без всякого удивления:
— Поступать как Льюис я, пожалуй, смогу, только это не поможет…
— Привет.
Оба резко подняли головы. Перед ними стоял Кими. Как долго он там стоял и что слышал, было непонятно. Голос у него был озадаченный, а в глазах Себ разглядел легкую тревогу.
— Мы в аэропорт не опоздаем? — в упор разглядывая поникшего Росберга, спросил Кими.
Себ даже не сразу понял, кому адресован вопрос.
— Не должны.
— Мне пора, — встал Нико, мимоходом сунул ладонь Себу. — Пока, ребята.
Попрощался с Кими и медленно побрел в сторону лифта.
***********
— Что это было? — спросил Кими, когда Нико зашел в лифт и двери за ним закрылись.
— Сам не знаю. Похоже, у него проблемы...
— С этим все понятно. Ты какого хрена творишь?
Себастьян даже удивленно оглянулся, чтобы удостовериться, что сказано это было действительно ему. Но позади никого не было и смотрел Кими на него в упор.
— А что я сделал?
— Советы давал, когда нужно было бы промолчать.
Себастьян отчаянно хлопал глазами и силился понять, что такого криминального он сказал.
— Я ничего не советовал.
— А то я не слышал — реши, что для тебя главнее, попробуй быть как Льюис... — передразнил Кими. — Зачем ему быть как Льюис, если он гребаный Нико Росберг?
— Кими, в чем дело?
Ссорились ли они когда-нибудь? Да. Когда-то давно и по какой-то совершенно глупой причине. По мнению Себастьяна, сейчас, если это была ссора, причина опять же была совершенно глупой.
— Ни в чем. Просто думать надо.
Себ растерянно потер ладонью лоб, понял, что ничего не понимает, и потребовал:
— Объясни.
— Ты видишь в каком он состоянии? Ему реально херово. Он что, просил у тебя совета?
— Нет, просто...
— Тогда зачем ты лез не в свое дело?
В обычно сипловатом и негромком голосе звенела напряженная злость. Неожиданная и с точки зрения Себастьяна беспричинная. Может быть, и Кими достал неудачный сезон. Хотя по сравнению с прошлым, этот тянул на звание почти приличного. Ну и Себ надеялся, что смена напарника должна добавлять очков. Но он не мог не замечать, как остро Кими стал реагировать на неудачи, как равнодушно стоял на подиуме в Бахрейне и пожимал плечами, когда все спрашивали, неужели он не рад.
- Я не первый, чему радоваться?
Он нервничал, когда не мог пилотировать в полную силу из-за технических проблем, нервничал, когда все было в порядке, делал ошибки, влипал в истории, и от этого нервничал еще больше. По-моему, даже самым недальновидным журналистам стало ясно, что образ железобетонного Айсмена дал трещину. Только что закончившаяся гонка в Спа стала неудачной для них обоих… и еще не забыть пресловутого Росберга, полностью провалившего старт и в итоге даже не добравшегося до финиша.
- Я никуда не лез, просто сказал, что думаю, - наконец произнес Себастьян. – Что ты взъелся?
- Просто это тот самый случай, когда надо молчать. Нико должен разобраться сам в своих эмоциях.
- По себе судишь? – сорвалось у Себастьяна с языка.
Кими поднял плечи, сунул ладони в передние карманы джинсов, ссутулился и отрезал:
- Хотя бы и так.
Если у нормальных людей скрещенные на груди руки означают попытку укрыться от чего-то неприятного, то у Кими то же самое означала поза, в которой он стоял сейчас – с выпрямленными ладонями в карманах, чуть втянутой в плечи головой.
- Кими, ты слишком близко принял к сердцу мой треп.
- Главное, чтобы Нико не принял его близко к сердцу. Не знаешь, что сказать, похлопай по плечу и скажи банальщину, типа, все образуется. Но не давай нелепых советов. Нико, конечно, не дурак, но вдруг решит попробовать. Что ты вообще знаешь о нем?
Себастьян не выдержал, взял Кими за острые, затвердевшие плечи и с тревогой всмотрелся в знакомые глаза, в которых словно прорвало плотину и хлынувшие эмоции выкрасили светлую радужку в более темный цвет.
- Я все равно не понимаю, - признался Себ. – Да, Нико слегка сорвался, разоткровенничался. Думаю просто потому, что я попался ему на пути. Я растерялся и сморозил глупость. К чему так нервничать?
- Разве я нервничаю? Просто пытаюсь донести до тебя простую мысль – почаще молчи, когда видишь человека в таком душевном раздрае.
- Я знаю, как надо вести себя, когда ты в душевном раздрае, но с Нико у меня впервые такая ситуация, - слыша в своем голосе оправдательные нотки, сказал Себ.
Больше всего на свете он ненавидел оправдываться, и практически начинал ненавидеть того, кто заставлял его это делать. Но сейчас не чувствовал ни капли неприязни, только одно желание донести до Кими, что ничуть не желал довести Нико до исступления или чего он там себе вообразил. Но даже видя, что Себ выбрасывает белый флаг, Кими не смирился. Что-то цепкое и злое по-прежнему занозой сидело в нем и отчаянно требовало выхода в жестких словах.
- В следующий раз представь на месте Нико Уэббера, может, тогда отпадет охота давать советы по поводу комплекса второго номера.
Пожалуй, хуже Себ чувствовал себя только после того, как Кими сообщил об уходе в ралли. Но только в этот раз обморочная беспомощность мгновенно сменилась гневом.
- При чем тут Уэббер вообще! – взорвался он.
- А ты подумай, - неожиданно вкрадчивым голосом предложил Кими. – Если раньше думать о вторых номерах тебе было некогда и незачем, то сейчас самое время. Хотя бы потому, что спишь с таким же.
И Себастьяна разом отпустило – пропал гнев, растворилось недоумение, исчезла досада. Горечь, металлом прозвеневшая в голосе Кими, разъела все эти чувства. Это же только верхушка айсберга, точнее, Айсмена. Все эти ошибки, неудовлетворение никаким результатом, кроме как победой, искреннее и чистое желание обогнать всех – были самыми сильными и уже несдерживаемыми эмоциями. Но сколько было скрыто, не знал даже Себастьян. Не знал и не спрашивал, потому что усвоил давно: о чувствах не спрашивают, их просто чувствуют. Может, действительно, стоило об этом подумать. Тогда бы наверное он сейчас не молчал, придавленный пугающим смыслом фразы.
Кими, помрачневший, сузивший глаза, смотрел исподлобья и явно пытался предугадать, завершился их спор ссорой или все же будет другой исход. Себастьян спохватился, поняв, что молчит уже целую вечность. Он притянул Кими за плечи к себе, разом обрубая все догадки:
- Ты не второй номер. А я не первый. Мы – это просто мы.
Кими согласно кивнул, но настороженность из его глаз не пропала. Будто ничего еще не закончилось. И Себастьян понял, что в кои-то веки ему придется наставлять Кими на путь истинный.
- Ты воюешь сейчас со своими тараканами. Причем, с тараканами неизвестной мне породы. Давай просто закончим этот разговор и поедем уже домой.
Кими слегка расслабился, вывернулся из его рук, постоял, нервно облизывая губы, словно решая, последовать совету Себа или все же оставить последнее слово за собой. В итоге промолчал, круто развернулся и быстрым шагом, будто привычно удирая от толпы журналистов, ушел в номер.
*********
После окончания гонки в Монце Себастьян какое-то время на полном серьезе раздумывал, а стоит ли подходить к Кими. Нет, конечно, перед камерами они повидались, но до аэропорта было время, чтобы пообщаться, и Себ чувствовал невольное опасение, что снова нарвется на «воюющих тараканов». Тем более, что ситуация до боли напоминала ситуацию Росберга двухнедельной давности – отлично проведенная квалификация и полностью проваленный старт гонки. Но зато себе в очки Кими мог добавить сумасшедший прорыв из хвоста пелетона на пятое место. На пятое, а не на подиум, как все рассчитывали.
Пока Себ раздумывал и попутно складывал вещи, в дверь постучались. Уже по одному этому стуку он понял, кто пришел и ничего не смог с собой поделать – заулыбался. Не успев положить шорты в сумку, пошел открывать.
Кими молча протиснулся в номер, даже не дождавшись, пока Себ откроет дверь шире. Ногой захлопнул ее, вцепился Себу в плечи и притянул к себе рывком, целуя исступленно и жадно. Поцелуй напоминал сложный аромат, который раскрывался со временем. Сначала в нем была только досада, потом появилась злость, на смену ей пришло разочарование. Себ не сдавался, отвечал мягко, успокаивающе, поглаживая пальцами чуть шероховатую на ощупь, двигающуюся линию подбородка, ероша мокрые волосы на затылке. И так до тех пор, пока настойчивые и почти агрессивные движения губ и языка не сменились на ленивую истому.
- Тебе легче? – не мог не спросить Себ.
Кими пожал плечами.
- Возможно, когда я узнаю, что именно случилось на старте, и станет легче, а пока что…
Не закончив фразу, он также как Нико просто растянул губы, блестящие от слюны, в пародии на улыбку.
Но даже такой насквозь фальшивой улыбки Себастьян не увидел спустя две недели в Сингапуре после того, как они пересекли финишную черту в первой тройке. Он тщетно пытался расшевелить Кими еще в комнате перед подиумом, подсовывал то бутылку воды, то полотенце, на подиуме постоянно наклонялся к нему и отпускал привычные комментарии, которые раньше вызывали взрыв смеха. Но Кими стоял с каменным лицом, рассматривая что-то на линии горизонта. Даже провокационный душ из шампанского не возымел должного действия. Как бы Себу хотелось поменяться с ним местами на подиуме! Если, конечно, все дело было только в этом.
Его попеременно одолевали то радость от их двойной победы, то острая досада на безэмоциональность напарника. Решил для собственного успокоения, что все дело в погоде. Жара и влажность могли доконать кого угодно, особенно Кими, для которого прохлада и сухой воздух всегда были в почете.
И правда, на пресс-конференции, под кондиционерами и после пары литров воды Кими слегка ожил. В боксы для общей фотографии пришел уже совсем расслабленным. Безропотно вытерпел аттракцион «Побывай у босса в объятиях», плюхнулся на асфальт в центр разношерстной, галдящей толпы и вытянул ноги. Себу даже показалось, что сейчас он, не глядя, откинется назад и развалится на механике, как на диване. Пусть так, зато Кими улыбался! Улыбался, черт возьми, по-настоящему. Пожалуй, это действительно победа.
Себастьян подошел, уже наклонился и ухватил табличку за край, чтобы протиснуться под нее, и тут же возмущенно выпрямился. Эти бестолочи не написали Кими! Как будто и не было сегодня двойного подиума. Как будто собрались они только ради Себастьяна Феттеля. Как будто…и в самом деле важны результаты только одного пилота команды.
Себастьян возмущенно развернул табличку и указал на единственную фамилию, которая там была написана.
- Вы больше никого не хотите добавить? – едко осведомился он у радостно гомонящих ребят.
Мельком увидел смущенно потирающего лоб Кими и даже зубы стиснул от полыхнувшей ярости.
- На этой же табличке сделать надпись или на другой? – спросил подскочивший паренек.
- На этой же! – отрезал Себ.
Они не слышали слов Кими о вторых номерах, они не видели его сломленным, они не целовали его, чувствуя на губах остывающую злость. А Себ слышал и видел, и прекрасно помнил все слова, произнесенные Кими, и даже те, которые так и не прозвучали. Не случись этого эпизода с Росбергом, может, он бы не так болезненно отреагировал на эту досадную оплошность.
Себ сердито плюхнулся рядом с Кими, нелюбезно сдвигая кубки подальше, и услышал его развеселый голос:
- Я думал, ты табличку ему на голову наденешь.
- Надо было, - буркнул уже остывая Себ.
- Хватит лютовать, ну замотались парни, забыли.
- Так я напомнил.
Кими склонил голову к плечу и потянулся к нему, чтобы сказать в самое ухо:
- Спасибо, — и, рассмеявшись, признал. - Да, да, я сказал то самое слово. Хочешь, еще удивлю?
Себ машинально кивнул.
- Прости.
Удивить действительно получилось, потому что все вежливые слова чаще всего Кими не произносил вслух, предпочитая благодарить и извиняться другими способами.
— За что простить?
— За то, что тогда пристал к тебе вместе с тараканами. Больше такого не повторится.
— Приставания или тараканы? – уточнил Себ. – В принципе, я ничего не имею против.
— Ты знаешь толк в извращениях, - захохотал Кими.
— У меня стаж знаешь какой…
Им пришлось прерваться, потому что принесли наконец табличку. Но перед тем как защелкали фотоаппарты и замелькали огни вспышек, Себ бросил взгляд сначала на нее, а потом на Кими, чтобы убедиться, что теперь-то точно все в порядке.
Для Обзоров.
Персонажи: Нико Росберг, Себастьян Феттель, Кими Райкконен
Пэйринг: Нико Росберг | Себастьян Феттель, Кими/Себастьян
Категория: слэш
Жанр: ангст
Рейтинг: РG-13
Краткое содержание: К тому же, находиться в команде, где все вертится только вокруг твоего напарника, а этот самый напарник, с которым ты прошел огонь и воду, вдруг начинает вести себя как мальчишка, перестав разделять спорт и жизнь, чувствовать постоянное давление и неверие собственной команды... Да кто угодно мог сломаться от такого!
Примечания автора: написано специально на Сикрет Санту. Таймлайн фанфика - сезон 2015, гран-при Бельгии, Италии, Сингапура.
Хочется предупредить об ООСе всего живого!
Хотела написать поздравление, но решила сначала извиниться. Просто ангст — это именно тот жанр, в котором я вообще не силён. И не люблю его, и даже мысли не допускаю, что ребята должны страдать)))) Поэтому скорее всего, получилось не совсем то, чего хотелось бы заказчику. Но старался (и страдал) от всей души. Хотя и не до конца. Конец получился счастливым. Собственно этого самого счастья и желаю заказчику в количестве целого мешка.
Заявка: жанры - ангст/драма/страдашки психологические или физические;
- рейтинг не важен;
- пэйринг/персонажи - Баттон, Алонсо, Уэббер, Феттель, Росберг, Хэмилтон, Райкконен, Грожан, Масса (взаимоотношения пилотов друг с другом больше всего интересуют, вне зависимости от того, в одной или разных командах они).
3000 словСебастьян, отправившийся на поиски Кими, не был готов к тому, что в коридоре на этаже, где преимущественно обитали люди в красной форме, наткнется на Росберга, сидевшего на краю кресла со сцепленными в замок руками. На журнальном стеклянном столике, за которым по вечерам Себ находил механиков, активно играющих в «Монополию», стояла непрозрачная питьевая бутылочка. Ее-то Нико и гипнотизировал взглядом, даже не отреагировав на появление Феттеля.
- Привет, - негромко сказал Себ, намереваясь пойти дальше, если Нико не отреагирует.
Слишком странно выглядел пилот «Мерседеса», в одиночестве сидящий на чужом этаже после весьма неудачного гран-при, вместо того, чтобы присутствовать на общекомандном сборе. Об этом Себ слышал в лифте от двух ребят в серебристых футболках.
Нико все же поднял голову. В уголках глаз у него словно поблёскивали капельки крови — настолько сильно там полопались сосуды.
- Ты чего тут? – улыбнувшись, спросил Себ.
Нико не ответил на улыбку ни губами, ни глазами, только неопределенно пожал плечами.
- Ждешь кого-то?
Не дождавшись ответа, Себастьян бросил взгляд в один конец коридора, в другой, но никого, похожего на представителя «Мерседеса», не увидел. Нико был в «штатской» черной футболке и джинсах, непривычно встрепанный, с едва подсохшими после душа волосами, будто сразу же после пресс-конференции ушел в номер, наскоро ополоснулся и направился на этаж «Феррари», выбрал там тихий уголок и слился с мебелью.
Вместе с недоумением в Себе шевельнулось банальное любопытство, и он, поддавшись внезапному импульсу, сменил маршрут.
— Можно? — плюхаясь на диванчик рядом с Нико, спросил он.
Машинально сделал себе пометку, что надо завязывать с копированием манер Кими, потому что раньше бы себе такого бесцеремонного вторжения не позволил. Нико безразлично кивнул и шумно глотнул из бутылочки.
— Сейчас в аэропорт? — спросил Себ.
— Сначала разбор полетов, — ответил наконец Нико, растянув бледные губы в подобии улыбки.
— Старт? — совсем уж нетактично уточнил Себ.
— Всё, — сухо ответил Росберг.
Глаза в сетке полопавшихся сосудов были бесконечно усталые, почти равнодушные. Может, если бы на месте Себа был кто-то другой, тогда он мог бы сказать что-то больше. Но есть ли у Нико свой Кими, Себ не знал, по крайней мере, не встречал соотечественника в чьей-то постоянной компании. По хорошему, сейчас Себу надо было похлопать Нико по плечу и отправиться туда, куда шел – в номер Кими. Не такие уж они близкие приятели были с Росбергом, но в данный момент степень дружбы не имела значение.
И поэтому он по-прежнему смотрел на то, как Нико - напряженный как струна – сцепив пальцы в замок до белизны, сидел в полнейшем отчаянии от предстоящей беседы с командой. И Себ решил поддержать Нико, сказав что-то буднично-ободрительное. Получилось вот что:
— У Льюиса сегодня скорость сумасшедшая.
Подразумевалось, что это должно чуть-чуть скрасить тот факт, что Нико полностью провалил старт и дал себя обогнать не только напарнику, но и другим пилотам. Ободрить не вышло. Нико вздрогнул как от удара и часто заморгал. Себастьян поспешил исправиться, но, похоже, только усугбил свою предыдщую неуклюжесть.
— Еще полсезона впереди, время, чтобы побороться, есть.
— Я просто не могу с ним гоняться, — облизнув губы, вдруг тихо сказал Нико, глядя в пол.
«Мысли вслух», — определил Себ, но на всякий случай заткнулся.
— Не могу, понимаешь? — резко поднял голову Нико. — И дело не в том, что он делает это лучше. Мне уже даже все равно, что команда уповает только на него. Я проиграл заранее все, что мог. Сажусь в болид и вижу себя на чёртовой второй ступеньке подиума.
Себ, ошарашенный потоком откровения, даже не сразу уловил его смысл. А когда понял, почувствовал подступающий холодок. Почему вообще такое могло придти в голову Нико? И каково это — быть гонщиком без права на победу?
— Я — номер два, Себ. И похоже, просто таким родился.
— Но ты же боролся с Шумахером, с Уэббером, побеждал и выигрывал.
— Это другое. Самая главная борьба происходит здесь и сейчас — у меня все карты на руках, включая конкуретноспособную машину. А что делаю я, вместо того, чтобы идти к чемпионству?
Он говорил это все тихим ровным голосом, без капли горечи или обиды. Жутковато-спокойный тон констатации.
— Ты помнишь, с чего начался наш первый сезон с Льюисом?
Себ пожал плечами.
— А я помню. Мне запретили его обгонять.
Видя по-прежнему недоумевающие глаза Себастьяна, Нико пояснил:
— Малайзия, 2013 год.
Себастьян смутился. Он тоже прекрасно помнил эту гонку, когда Нико послушался и не обогнал Льюиса, а он поступил с точностью до наоборот — проигнорировал приказ из боксов, обогнал напарника и стал победителем. И помнил тот печальный подиум, на котором никто не улыбался. Печальнее было только в Сузуке после аварии Жюля.
И если Себастьяну хватило двух недель, чтобы отпустить ситуацию, то Марк так и не оправился. Только недавно, увидев бывшего напарника на каком-то гран-при, Себ вдруг поставил себя на его место. И первым делом почувствовал сомнение, что двух недель хватило бы на осознание ситуации.
— Да, я тоже об этом подумал, — хмыкнул Нико.
— О чем? — даже вздрогнул Себастьян.
— Что «Уильямс» предназначена исключительно для вторых номеров. Мы с Марком, Рубенс, теперь... — он запнулся, но все же договорил. — Фелипе.
Неизвестно почему, но Себастьяну сильно захотелось двинуть Нико по светловолосой макушке. Реакция совершенно детская, достойная капризного пятилетки. Но ему просто не хотелось больше слушать Нико, а попросить замолчать не хватало духу.
— Я не о том подумал, — все же буркнул Себ.
— Что толку винить команду, если он обгоняет меня как стоячего на такой же машине…
— А вот теперь наши мысли совпали, — жестко произнес Себ, чувствуя, что переступает все границы.
Но их еще раньше переступил Нико, затеяв этот странный, даже пугающий разговор. Росберг на реплику Себа никак не отреагировал.
- С такими мыслями лучше вообще не выходить на старт, - сухо произнес Себастьян, глядя в пол.
- А я выхожу! Самое ужасное, знаешь что? Что я выхожу и продолжаю бороться, хотя ни капельки не верю в свою победу.
- Так не бывает…
- Бывает, Себ, бывает.
Феттель замолк, внезапно вспомнив прошлый год, до краев наполненный досадой, злостью, плохими гонками, когда подводила техника, ужасными гонками, когда он не мог обогнать Дэна. Пожалуй, только Кими не давал ему дойти до той самой степени отчаяния, в которой сейчас пребывал Нико. Наверное, действительно все дело только в этом. К тому же, находиться в команде, где все вертится только вокруг твоего напарника, а этот самый напарник, с которым ты прошел огонь и воду, вдруг начинает вести себя как мальчишка, перестав разделять спорт и жизнь, чувствовать постоянное давление и неверие собственной команды... Да кто угодно мог сломаться от такого!
— Наверное, стоит сделать выбор, - озвучил Себ самую первую, а потому самую искреннюю мысль. – Либо ты хочешь стать чемпионом, либо нет. А если хочешь, может, стоить попробовать методы Льюиса.
Нико согласно кивнул без всякого удивления:
— Поступать как Льюис я, пожалуй, смогу, только это не поможет…
— Привет.
Оба резко подняли головы. Перед ними стоял Кими. Как долго он там стоял и что слышал, было непонятно. Голос у него был озадаченный, а в глазах Себ разглядел легкую тревогу.
— Мы в аэропорт не опоздаем? — в упор разглядывая поникшего Росберга, спросил Кими.
Себ даже не сразу понял, кому адресован вопрос.
— Не должны.
— Мне пора, — встал Нико, мимоходом сунул ладонь Себу. — Пока, ребята.
Попрощался с Кими и медленно побрел в сторону лифта.
***********
— Что это было? — спросил Кими, когда Нико зашел в лифт и двери за ним закрылись.
— Сам не знаю. Похоже, у него проблемы...
— С этим все понятно. Ты какого хрена творишь?
Себастьян даже удивленно оглянулся, чтобы удостовериться, что сказано это было действительно ему. Но позади никого не было и смотрел Кими на него в упор.
— А что я сделал?
— Советы давал, когда нужно было бы промолчать.
Себастьян отчаянно хлопал глазами и силился понять, что такого криминального он сказал.
— Я ничего не советовал.
— А то я не слышал — реши, что для тебя главнее, попробуй быть как Льюис... — передразнил Кими. — Зачем ему быть как Льюис, если он гребаный Нико Росберг?
— Кими, в чем дело?
Ссорились ли они когда-нибудь? Да. Когда-то давно и по какой-то совершенно глупой причине. По мнению Себастьяна, сейчас, если это была ссора, причина опять же была совершенно глупой.
— Ни в чем. Просто думать надо.
Себ растерянно потер ладонью лоб, понял, что ничего не понимает, и потребовал:
— Объясни.
— Ты видишь в каком он состоянии? Ему реально херово. Он что, просил у тебя совета?
— Нет, просто...
— Тогда зачем ты лез не в свое дело?
В обычно сипловатом и негромком голосе звенела напряженная злость. Неожиданная и с точки зрения Себастьяна беспричинная. Может быть, и Кими достал неудачный сезон. Хотя по сравнению с прошлым, этот тянул на звание почти приличного. Ну и Себ надеялся, что смена напарника должна добавлять очков. Но он не мог не замечать, как остро Кими стал реагировать на неудачи, как равнодушно стоял на подиуме в Бахрейне и пожимал плечами, когда все спрашивали, неужели он не рад.
- Я не первый, чему радоваться?
Он нервничал, когда не мог пилотировать в полную силу из-за технических проблем, нервничал, когда все было в порядке, делал ошибки, влипал в истории, и от этого нервничал еще больше. По-моему, даже самым недальновидным журналистам стало ясно, что образ железобетонного Айсмена дал трещину. Только что закончившаяся гонка в Спа стала неудачной для них обоих… и еще не забыть пресловутого Росберга, полностью провалившего старт и в итоге даже не добравшегося до финиша.
- Я никуда не лез, просто сказал, что думаю, - наконец произнес Себастьян. – Что ты взъелся?
- Просто это тот самый случай, когда надо молчать. Нико должен разобраться сам в своих эмоциях.
- По себе судишь? – сорвалось у Себастьяна с языка.
Кими поднял плечи, сунул ладони в передние карманы джинсов, ссутулился и отрезал:
- Хотя бы и так.
Если у нормальных людей скрещенные на груди руки означают попытку укрыться от чего-то неприятного, то у Кими то же самое означала поза, в которой он стоял сейчас – с выпрямленными ладонями в карманах, чуть втянутой в плечи головой.
- Кими, ты слишком близко принял к сердцу мой треп.
- Главное, чтобы Нико не принял его близко к сердцу. Не знаешь, что сказать, похлопай по плечу и скажи банальщину, типа, все образуется. Но не давай нелепых советов. Нико, конечно, не дурак, но вдруг решит попробовать. Что ты вообще знаешь о нем?
Себастьян не выдержал, взял Кими за острые, затвердевшие плечи и с тревогой всмотрелся в знакомые глаза, в которых словно прорвало плотину и хлынувшие эмоции выкрасили светлую радужку в более темный цвет.
- Я все равно не понимаю, - признался Себ. – Да, Нико слегка сорвался, разоткровенничался. Думаю просто потому, что я попался ему на пути. Я растерялся и сморозил глупость. К чему так нервничать?
- Разве я нервничаю? Просто пытаюсь донести до тебя простую мысль – почаще молчи, когда видишь человека в таком душевном раздрае.
- Я знаю, как надо вести себя, когда ты в душевном раздрае, но с Нико у меня впервые такая ситуация, - слыша в своем голосе оправдательные нотки, сказал Себ.
Больше всего на свете он ненавидел оправдываться, и практически начинал ненавидеть того, кто заставлял его это делать. Но сейчас не чувствовал ни капли неприязни, только одно желание донести до Кими, что ничуть не желал довести Нико до исступления или чего он там себе вообразил. Но даже видя, что Себ выбрасывает белый флаг, Кими не смирился. Что-то цепкое и злое по-прежнему занозой сидело в нем и отчаянно требовало выхода в жестких словах.
- В следующий раз представь на месте Нико Уэббера, может, тогда отпадет охота давать советы по поводу комплекса второго номера.
Пожалуй, хуже Себ чувствовал себя только после того, как Кими сообщил об уходе в ралли. Но только в этот раз обморочная беспомощность мгновенно сменилась гневом.
- При чем тут Уэббер вообще! – взорвался он.
- А ты подумай, - неожиданно вкрадчивым голосом предложил Кими. – Если раньше думать о вторых номерах тебе было некогда и незачем, то сейчас самое время. Хотя бы потому, что спишь с таким же.
И Себастьяна разом отпустило – пропал гнев, растворилось недоумение, исчезла досада. Горечь, металлом прозвеневшая в голосе Кими, разъела все эти чувства. Это же только верхушка айсберга, точнее, Айсмена. Все эти ошибки, неудовлетворение никаким результатом, кроме как победой, искреннее и чистое желание обогнать всех – были самыми сильными и уже несдерживаемыми эмоциями. Но сколько было скрыто, не знал даже Себастьян. Не знал и не спрашивал, потому что усвоил давно: о чувствах не спрашивают, их просто чувствуют. Может, действительно, стоило об этом подумать. Тогда бы наверное он сейчас не молчал, придавленный пугающим смыслом фразы.
Кими, помрачневший, сузивший глаза, смотрел исподлобья и явно пытался предугадать, завершился их спор ссорой или все же будет другой исход. Себастьян спохватился, поняв, что молчит уже целую вечность. Он притянул Кими за плечи к себе, разом обрубая все догадки:
- Ты не второй номер. А я не первый. Мы – это просто мы.
Кими согласно кивнул, но настороженность из его глаз не пропала. Будто ничего еще не закончилось. И Себастьян понял, что в кои-то веки ему придется наставлять Кими на путь истинный.
- Ты воюешь сейчас со своими тараканами. Причем, с тараканами неизвестной мне породы. Давай просто закончим этот разговор и поедем уже домой.
Кими слегка расслабился, вывернулся из его рук, постоял, нервно облизывая губы, словно решая, последовать совету Себа или все же оставить последнее слово за собой. В итоге промолчал, круто развернулся и быстрым шагом, будто привычно удирая от толпы журналистов, ушел в номер.
*********
После окончания гонки в Монце Себастьян какое-то время на полном серьезе раздумывал, а стоит ли подходить к Кими. Нет, конечно, перед камерами они повидались, но до аэропорта было время, чтобы пообщаться, и Себ чувствовал невольное опасение, что снова нарвется на «воюющих тараканов». Тем более, что ситуация до боли напоминала ситуацию Росберга двухнедельной давности – отлично проведенная квалификация и полностью проваленный старт гонки. Но зато себе в очки Кими мог добавить сумасшедший прорыв из хвоста пелетона на пятое место. На пятое, а не на подиум, как все рассчитывали.
Пока Себ раздумывал и попутно складывал вещи, в дверь постучались. Уже по одному этому стуку он понял, кто пришел и ничего не смог с собой поделать – заулыбался. Не успев положить шорты в сумку, пошел открывать.
Кими молча протиснулся в номер, даже не дождавшись, пока Себ откроет дверь шире. Ногой захлопнул ее, вцепился Себу в плечи и притянул к себе рывком, целуя исступленно и жадно. Поцелуй напоминал сложный аромат, который раскрывался со временем. Сначала в нем была только досада, потом появилась злость, на смену ей пришло разочарование. Себ не сдавался, отвечал мягко, успокаивающе, поглаживая пальцами чуть шероховатую на ощупь, двигающуюся линию подбородка, ероша мокрые волосы на затылке. И так до тех пор, пока настойчивые и почти агрессивные движения губ и языка не сменились на ленивую истому.
- Тебе легче? – не мог не спросить Себ.
Кими пожал плечами.
- Возможно, когда я узнаю, что именно случилось на старте, и станет легче, а пока что…
Не закончив фразу, он также как Нико просто растянул губы, блестящие от слюны, в пародии на улыбку.
Но даже такой насквозь фальшивой улыбки Себастьян не увидел спустя две недели в Сингапуре после того, как они пересекли финишную черту в первой тройке. Он тщетно пытался расшевелить Кими еще в комнате перед подиумом, подсовывал то бутылку воды, то полотенце, на подиуме постоянно наклонялся к нему и отпускал привычные комментарии, которые раньше вызывали взрыв смеха. Но Кими стоял с каменным лицом, рассматривая что-то на линии горизонта. Даже провокационный душ из шампанского не возымел должного действия. Как бы Себу хотелось поменяться с ним местами на подиуме! Если, конечно, все дело было только в этом.
Его попеременно одолевали то радость от их двойной победы, то острая досада на безэмоциональность напарника. Решил для собственного успокоения, что все дело в погоде. Жара и влажность могли доконать кого угодно, особенно Кими, для которого прохлада и сухой воздух всегда были в почете.
И правда, на пресс-конференции, под кондиционерами и после пары литров воды Кими слегка ожил. В боксы для общей фотографии пришел уже совсем расслабленным. Безропотно вытерпел аттракцион «Побывай у босса в объятиях», плюхнулся на асфальт в центр разношерстной, галдящей толпы и вытянул ноги. Себу даже показалось, что сейчас он, не глядя, откинется назад и развалится на механике, как на диване. Пусть так, зато Кими улыбался! Улыбался, черт возьми, по-настоящему. Пожалуй, это действительно победа.
Себастьян подошел, уже наклонился и ухватил табличку за край, чтобы протиснуться под нее, и тут же возмущенно выпрямился. Эти бестолочи не написали Кими! Как будто и не было сегодня двойного подиума. Как будто собрались они только ради Себастьяна Феттеля. Как будто…и в самом деле важны результаты только одного пилота команды.
Себастьян возмущенно развернул табличку и указал на единственную фамилию, которая там была написана.
- Вы больше никого не хотите добавить? – едко осведомился он у радостно гомонящих ребят.
Мельком увидел смущенно потирающего лоб Кими и даже зубы стиснул от полыхнувшей ярости.
- На этой же табличке сделать надпись или на другой? – спросил подскочивший паренек.
- На этой же! – отрезал Себ.
Они не слышали слов Кими о вторых номерах, они не видели его сломленным, они не целовали его, чувствуя на губах остывающую злость. А Себ слышал и видел, и прекрасно помнил все слова, произнесенные Кими, и даже те, которые так и не прозвучали. Не случись этого эпизода с Росбергом, может, он бы не так болезненно отреагировал на эту досадную оплошность.
Себ сердито плюхнулся рядом с Кими, нелюбезно сдвигая кубки подальше, и услышал его развеселый голос:
- Я думал, ты табличку ему на голову наденешь.
- Надо было, - буркнул уже остывая Себ.
- Хватит лютовать, ну замотались парни, забыли.
- Так я напомнил.
Кими склонил голову к плечу и потянулся к нему, чтобы сказать в самое ухо:
- Спасибо, — и, рассмеявшись, признал. - Да, да, я сказал то самое слово. Хочешь, еще удивлю?
Себ машинально кивнул.
- Прости.
Удивить действительно получилось, потому что все вежливые слова чаще всего Кими не произносил вслух, предпочитая благодарить и извиняться другими способами.
— За что простить?
— За то, что тогда пристал к тебе вместе с тараканами. Больше такого не повторится.
— Приставания или тараканы? – уточнил Себ. – В принципе, я ничего не имею против.
— Ты знаешь толк в извращениях, - захохотал Кими.
— У меня стаж знаешь какой…
Им пришлось прерваться, потому что принесли наконец табличку. Но перед тем как защелкали фотоаппарты и замелькали огни вспышек, Себ бросил взгляд сначала на нее, а потом на Кими, чтобы убедиться, что теперь-то точно все в порядке.
Для Обзоров.
@темы: Тайный Санта
-
-
01.01.2016 в 15:06Посмотрела на время выкладки поста и знатно недоумеваюУважаемый автор, спасибо, страдашкоангст Вам вполне удался, как по мне, психологических заморочек тоже достаточно, чтоб мне было вкусно. И тему Вы подняли ту, которую я хотела, но боялась сформулировать точнее. Первые три абзаца настраивают на желаемую атмосферу, детали хочется смаковать и трогать руками, ООС если чувствуется, но не особо мешает. Немного смущает контраст: Себастиан получился в первой части (с Росбергом) немного противоречивым - на словах одно, что-то легкомысленное, а описанное видение ситуации - другое, глубже. Неужели он еще не провел каких-то аналогий для себя раньше? Вот ведь!.. Вроде бы все видит, на себя примеряет, но пока Кими ему не разжует, не дойдет. Хотя он быстро схватывает))) С другой стороны, приятно наблюдать, как Кими ненавязчиво прогибает Феттеля под себя - во всех смыслах. У них прям такой мощный романс, красивый, немного загадочный, и это тоже приятно читать.
По сути, у меня только один дополнительный вопрос:
— Ты помнишь, с чего начался наш первый сезон с Льюисом?
Это так прозвучало странно... Вот реально, почему Нико прятался у "Феррарей" (помимо очевидного желания не идти на разбор полетов)? Блин, проясните мне, стоит там искать подтекст или нет? Эта фраза заставила меня задуматься о какой-то односторонней влюбленности Росберга в Хэмилтона и пробудило желание к психологическим страданиям первого прибавить еще и неразделенные и какие-то растоптанные чувства, а я не знаю, насколько это канонно!
Благодарности и пожелания счастливого Нового года от заказчика!
-
-
01.01.2016 в 16:26-
-
07.01.2016 в 22:04Себастиан получился в первой части (с Росбергом) немного противоречивым - на словах одно, что-то легкомысленное, а описанное видение ситуации - другое, глубже.
Мне кажется, он слегка лукавит, когда пытается оправдаться перед Кими, просто чтобы тот успокоился. На самом деле, если бы он отнесся к эпизоду с Нико легкомысленно, то так бы и лопотал всю дорогу "да ты не ссы, все будет хорошо", а не предъявлял бы ему про то, что лучше не выходить на старт с такими мыслями.
Неужели он еще не провел каких-то аналогий для себя раньше? Вот ведь!..
бестолочь, ага, согласна! Может, и проводил, но я оставила этот момент за скобками...так же как и следующий.
Эта фраза заставила меня задуматься о какой-то односторонней влюбленности Росберга в Хэмилтона и пробудило желание к психологическим страданиям первого прибавить еще и неразделенные и какие-то растоптанные чувства, а я не знаю, насколько это канонно!
Тут наверное, как говорится, на ваше усмотрение. Потому что в принципе нет никаких препятствий для односторонней влюбленности.
-
-
12.01.2016 в 12:41Мне кажется, он слегка лукавит, когда пытается оправдаться перед Кими
Ы, Кими, поговори со мной, вот и повод есть!
Тут наверное, как говорится, на ваше усмотрение.
Тогда я буду думать, что там драмищщщща))))